Обыкновенная девушка
Стихотворение Рабиндраната Тагора

Я — девушка из онтохпура. Ясно, Что ты меня не знаешь. Я прочла Последний твой рассказ «Гирлянда Увянувших цветов», Шорот-Бабу Твоя остриженная героиня На тридцать пятом годе умерла. С пятнадцати случались с ней несчастья. Я поняла, что вправду ты волшебник: Ты девушке дал восторжествовать. Я о себе скажу. Мне лет немного, Но сердце я одно уж привлекла И ведала к нему ответный трепет. Но что я! Я ведь девушка как все, А в молодости многие чаруют. Будь добр, прошу я, напиши рассказ О девушке совсем обыкновенной. Она несчастна. То, что в глубине У ней необычайного таится, Пожалуйста, найди и покажи Так, чтоб потом все замечали это. Она так простодушна. Ей нужна Не истина, а счастье. Так нетрудно Увлечь ее! Сейчас я расскажу, Как это все произошло со мною. Положим, что его зовут Нореш. Он говорил, что для него на свете Нет никого, есть только я одна. Я этим похвалам не смела верить, Но и не верить тоже не могла. И вот он в Англию уехал. Вскоре Оттуда письма стали приходить, Не очень, впрочем, частые. Еще бы! Я думала — ему не до меня. Там девушек ведь тьма, и все красивы, И все умны и будут без ума От моего Нореша Сена, хором Жалея, что так долго был он скрыт На родине от просвещенных взоров. И вот в одном письме он написал, Что ездил с Лиззи на море купаться, И приводил бенгальские стихи О вышедшей из волн небесной деве. Потом они сидели на песке, И к их ногам подкатывались волны, И солнце с неба улыбалось им. И Лиззи тихо тут ему сказала: «Еще ты здесь, но скоро прочь уедешь, Вот раковина вскрытая. Пролей В нее хотя одну слезу, и будет Жемчужины дороже мне она». Какие вычурные выраженья! Нореш писал, однако: «Ничего, Что явно так слова высокопарны, Зато они звучат так хорошо. Цветов из золота в сплошных алмазах Ведь тоже нет в природе, а меж тем Искусственность цене их не мешает». Сравненья эти из его письма Шипами тайно в сердце мне вонзались. Я — девушка простая и не так Испорчена богатством, чтоб не ведать Действительной цены вещам. Увы! Что там ни говори, случилось это, И не могла ему я отплатить. Я умоляю, напиши рассказ О девушке простой, с которой можно Проститься издали и навсегда Остаться в избранном кругу знакомых, Вблизи владелицы семи машин. Я поняла, что жизнь моя разбита, Что мне не повезло. Однако той, Которую ты выведешь в рассказе, Дай посрамить врагов в отместку мне. Я твоему перу желаю счастья. Малати имя (так зовут меня) Дай девушке. Меня в ней не узнают. Малати слишком много, их не счесть В Бенгалии, и все они простые. Они на иностранных языках Не говорят, а лишь умеют плакать. Доставь Малати радость торжества. Ведь ты умен, твое перо могуче. Как Шакунталу, закали ее В страданиях. Но сжалься надо мною. Единственного, о котором я Всевышнего просила, ночью лежа, Я лишена. Прибереги его Для героини твоего рассказа. Пусть он пробудет в Лондоне семь лет, Все время на экзаменах срезаясь, Поклонницами занятый всегда. Тем временем пускай твоя Малати Получит званье доктора наук В Калькуттском университете. Сделай Ее единым росчерком пера Великим математиком. Но этим Не ограничься. Будь щедрей, чем бог, И девушку свою отправь в Европу. Пусть тамошние лучшие умы, Правители, художники, поэты, Пленятся, словно новою звездой, Как женщиною ей и как ученой. Дай прогреметь ей не в стране невежд, А в обществе с хорошим воспитаньем, Где наряду с английским языком Звучат французский и немецкий. Надо, Чтоб вкруг Малати были имена И в честь ее готовили приемы, Чтоб разговор струился, точно дождь, И чтобы на потоках красноречья Она плыла уверенней в себе, Чем лодка с превосходными гребцами. Изобрази, как вкруг нее жужжат: «Зной Индии и грозы в этом взоре». Замечу, между прочим, что в моих Глазах, в отличье от твоей Малати, Сквозит любовь к создателю одна И что своими бедными глазами Не видела я здесь ни одного Благовоспитанного европейца. Пускай свидетелем ее побед Стоит Нореш, толпою оттесненный. А что ж потом? Не стану продолжать! Тут обрываются мои мечтанья. Еще ты на всевышнего роптать, Простая девушка, имела смелость? Перевод Б.Пастернака